Холод и голод. Как Россия перенесла Малый ледниковый период. Климат в европе в малый ледниковый период Голод 1601 1603 гг последствия
Майские ураганы и июньские снега заставляют нас, как никогда, много говорить о погоде. Хоть климат в России и предназначен, прежде всего, для уничтожения противника, но в этом году он переходит все рамки, к тому же – в мирное время.
Но это еще было бы полбеды, если бы июньские морозы не вызывали у каждого, кто хорошо знает русскую историю, тревожного чувства дежавю. Именно с таких летних морозов 1601 года начиналась страшная русская Смута, продлившаяся больше десятилетия и принесшая неисчислимые бедствия русскому народу и государству.
«Сами по себе мороз среди лета и даже неурожай не могут столкнуть общество в социальную катастрофу»
Все лето 1601 года шли проливные дожди, уничтожившие урожай, а затем в июле «пришел великий мраз и позябло всякое жито и всякий овощ и бысть глад велик », Москва-река была покрыта льдом. В августе опять зарядили дожди, а в сентябре выпал снег и «погиб всяк труд дел человеческих и в полях и в садах и в дубравах всяк плод земной ».
Начался страшный трехлетний голод, бедняки ели кошек, собак, мышей. «Лист липовый, кора березова, полынь да лебеда – крестьянская еда» – говорили в народе. Вскоре к голоду добавилась страшная эпидемия холеры, и, в совокупности, они унесли в одной Москве 120 тысяч жизней, а всего «вымерла треть царства Московского ».
С 1603 года голод пошел на убыль, но неоднократно складывалась ситуация, когда «на Москве среди лета выпал снег великий и мороз был, в санях ездили».
Французский наемник на русской службе Жак Маржерет рисовал в своих записках о годах службы в «Московии» такую ужасающую картину:
«В 1601 году начался тот великий голод, который продлился три года; мерка зерна, которая продавалась раньше за пятнадцать солей, продавалась за три рубля, что составляет почти двадцать ливров.
В продолжение этих трех лет совершались вещи столь чудовищные, что выглядят невероятными, ибо было довольно привычно видеть, как муж покидал жену и детей, жена умерщвляла мужа, мать – детей, чтобы их съесть.
Я был также свидетелем, как четыре жившие по соседству женщины, оставленные мужьями, сговорились, что одна пойдет на рынок купить телегу дров, сделав это, пообещает крестьянину заплатить в доме; но когда, разгрузив дрова, он вошел в избу, чтобы получить плату, то был удавлен этими женщинами и положен туда, где на холоде мог сохраняться, дожидаясь, пока его лошадь будет ими съедена в первую очередь; когда это открылось, признались в содеянном и в том, что тело этого крестьянина было третьим.
Словом, это был столь великий голод, что, не считая тех, кто умер в других городах России, в городе Москве умерли от голода более ста двадцати тысяч человек; они были похоронены в трех назначенных для этого местах за городом, о чем заботились по приказу и на средства императора, даже о саванах для погребения…
Этот голод значительно уменьшил силы России и доход императора».
Над человечеством господствовал, по выражению французского историка Фернана Броделя, «биологический старый порядок». Урожайность сельского хозяйства была слишком низкой, степень зависимости людей от природы слишком высокой, санитарные условия – чудовищными. В результате климатические изменения – похолодание и рост влажности – создавали изначальный фон нестабильности, который усиливался войнами, мятежами и выкашивавшими целые области эпидемиями.
Климатическая ситуация XIV–XVIII веков в Европе обозначается учеными как «малый ледниковый период»(особенно сильный климатический поворот пришелся как раз на конец XVI – начало XVII в.).
Понижение температуры доходило до того, что зимой замерзали проливы Босфор и Дарданеллы, соединяющие Черное море со Средиземным. Именно из-за наступления льдов в Атлантике «закрылась» некогда открытая викингами Америка. Голодовки и эпидемии в эту эпоху – повсеместное явление.
Не понимая природы долгосрочных колебаний климата, люди обвиняли в неурожаях других людей, на рубеж XVI–XVII веков приходится пик «охоты на ведьм». А одной из реакций на страшные неурожаи, ударившие прежде всего по Центральной Европе, стала Тридцатилетняя война (1618–1648), продлившаяся значительно дольше, чем Смута на Руси, и превратившая Германию в руины.
Однако действительно ли в социальной катастрофе и коллапсе общества была виновата только жестокая непогода?
В этом позволительно усомниться. В исследовании С. И. Бараша «История неурожаев и непогоды в Европе» представлена климатическая летопись Запада и Востока Европы практически за два тысячелетия, вплоть до 1600 года.
Данные этого исследования не дают никаких оснований, чтобы считать холода 1601 года финальным ударом длительного цикла заморозков и непогоды, сопоставимых с «малым ледниковым периодом». Если в Западной Европе вся вторая половина XVI века – это и в самом деле чередование чрезвычайно суровых зим и дождливого холодного лета, то для Востока Европы характерно чередование «ледниковых» годов (1562–1568) и периодов, когда врагом крестьянина были не мороз и дождь, а засуха (1582–1598). Мало того, год 1599-й был исключительно урожайным, хотя на смену ему пришел холодный, влажный и неустойчивый 1600 год.
Но сама по себе такая короткая серия плохих лет не могла, конечно, привести к столь масштабной катастрофе. Дело было не в климате, а в социальном кризисе России второй половины XVI века, на что обратил внимание в своей «Истории России» С. А. Нефедов.
Составляющими этого кризиса были неудачная Ливонская война, разорительное крымско-татарское нашествие 1571 года и сожжение Москвы, фактическая гражданская война, в которую выливались мероприятия Опричнины, – и связанное с этими войнами значительное увеличение податей, вызвавшее повальное бегство крестьян с помещичьих земель (часть крестьян вывозились в поместья опричников, часть уходила на монастырские земли).
Это, в свою очередь, вызвало меры правительства по закрепощению тех, кто не сбежал, и резкое увеличение экономического давления на них со стороны правящих классов.
Нефедов предполагает, что в 1567–1572 годах Россия была накрыта экосоциальной катастрофой – голод, мор, нашествия, смуты, разбегание населения. Именно последствия этой катастрофы и аукнулись в начале XVII века.
Позволю предположить, что на все эти катастрофические факторы наложился еще один – Россия, парадоксальным образом, расплатилась за свои великие достижения.Завоевание Казани и Астрахани, обустройство засечных черт по границам Степи, привело к расширению ареала обитания русского народа и сорвало с мест значительное количество населения, которое самовольно переселялось на новообретенные Поволжские окраины и границу Дикого Поля.
Переселенцы переставали обрабатывать землю по старому адресу, так что в Московском уезде обрабатывались лишь 7% помещичьей пашни, в Коломенском 25%. А по новому адресу они еще не были включены в податную систему, не работали на помещиков, а в значительном числе пополняли состав казачества и других категорий вольных людей.
Унося ноги от взвинченных податей, крестьяне ослабляли дворянское ополчение, бывшее в XV–XVI веках основной опорой правительства, тем самым подготовляя относительную военную слабость правительственного центра в годы Смуты.
Попытка Бориса Годунова справиться с хозяйственно-управленческим кризисом и привела к катастрофе. Царь Борис не только отменил право крестьян уходить от помещиков, но и фактически отказался от четкой фиксации крестьянских повинностей, предоставив помещикам право увеличивать их по своему произволу. Разумеется, это еще более усиливало невзгоды крестьян, для которых оставался лишь выбор между предельной нищетой и бегством.
Сам по себе холод 1601 года не вызвал бы всеобщей катастрофы, но в сочетании с нищетой, отсутствием запасов и ослаблением вооруженной силы дворянства он раскрутил на полную механизм социальной аномии.
Неурожай был не всеобщим. В стране хлеб был. Но богатые и влиятельные люди решили воспользоваться голодом с тем, чтобы пополнить деньгами свои сундуки. «Меж собой зговоряся, для своей корысти, хотя хлебною дорогою ценою обогатети, тот весь хлеб у себя затворили, и затаили, и для своих прибылей вздорожили в хлебе великую цену », – говорится в грамоте Бориса Годунова властям Соли Вычегодской.
Разгневанный спекуляцией царь сообщает: «Мы, великий государь царь и великий князь Борис Феодорович всея Руси самодержец… с Божею помощию и пречистые Богородицы, нашея крестиянские надежи милостию и заступлением, управляя и содержая государственные свои земли всем людям к тишине и покою, и льготе, и сыскивая вам всем, всего народа людем полезная… велели в нашем царствующем граде Москве… и во всех городех нашего царского содержания, хлебных скупщиков… сыскивати… и проведывати накрепко… чтоб от тех скупщиков и не от каких людей однолично хлеб не дорожал».
Царь распоряжается открыть государственные закрома, воеводам установить твердые хлебные цены и преследовать спекулянтам, разрешает крестьянам переходить от помещика к помещику (фактически восстанавливает «Юрьев день» – правда, эта мера была отменена из-за протеста дворян), велит «бедных огревать и хлебца взаимы дать ». Но…
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы –
Они ж меня, беснуясь, проклинали!
И нельзя сказать, чтобы эти проклятия были совсем уж беспочвенны. Непродуманная социальная политика Бориса вместо облегчения народных страданий их лишь усугубляла, что безжалостно отмечает Маржерет:
«Причина столь большого числа умерших в городе Москве состоит в том, что император Борис велел ежедневно раздавать милостыню всем бедным, сколько их будет, каждому по одной московке, т. е. около семи турских денье, так что, прослышав о щедрости императора, все бежали туда, хотя у некоторых из них еще было на что жить; а когда прибывали в Москву, то не могли прожить на сказанные семь денье, хотя в большие праздники и по воскресеньям получали денинг, т. е. вдвойне, и, впадая в еще большую слабость, умирали в сказанном городе или на дорогах, возвращаясь обратно.
В конце концов Борис, узнав, что все бегут в Москву, чтобы в Москве умереть, и что страна мало-помалу начала обезлюдевать, приказал больше ничего им не подавать; с этого времени стали находить их на дорогах мертвыми и полумертвыми от перенесенных холода и голода, что было необычайным зрелищем.
Сумма, которую император Борис потратил на бедных, невероятна; не считая расходов, которые он понес в Москве, по всей России не было города, куда бы он не послал больше или меньше для прокормления сказанных нищих. Мне известно, что он послал в Смоленск с одним моим знакомым двадцать тысяч рублей. Его хорошей чертой было то, что он обычно щедро раздавал милостыни и много богатств передал священнослужителям, которые в свою очередь все были за него».
Народной реакцией на голод стал саботаж, отказ в повиновении и прямые бунты. Один из татарских царевичей, получивших за службу во владение село в Кашинском уезде, жаловался: «того села крестьяне его не слушают и запасов к нему к Москве не возят и подвод не дают, и оброку не платят, и пашни пашут мало по своей воле ».
Однако более страшным явлением, чем крестьянский протест стало массовое движение разбойников, прежде всего оголодавших боярских холопов, наученных военному делу.
Разбойники перекрыли все дороги к Москве, фактически блокировав подвоз хлеба, что, в первую очередь и привело к гибели 120 тыс. москвичей. А крупная банда Хлопка подошла осенью 1603-го к самой столице – разгромить ее удалось только после настоящего сражения, в котором погиб воевода Иван Басманов (советские историки часто превозносили эту банду как «народное восстание», забывая, что ее разбои ударили, прежде всего, по народу).
Наконец, наиболее массовой реакцией на голод стал, как обычно в этот период русской истории, уход людей с насиженных мест, попытка перебраться туда, где «тепло и яблоки».
Наскоро продавали соседям дом и вещи и пускались в путь на юго-запад, – на Черниговщину и в пограничье с Речью Посполитой. А там уже жили казаки, недовольные попытками Бориса Годунова ограничить их свободы. К тому же, Годунов, чтобы как-то унять холопские разбои, распорядился всех холопов, которых господа не желают кормить, освободить. Те превратились в вольных людей и тоже двинулись на Юго-Запад.
Южное пограничье России и Польши превратилось в пороховую бочку, где скапливались беглые, вольные, остатки разгромленные разбойников. Нужно было только высечь искру, чтобы этот горючий материал запылал.
Голод в 1604 году прекратился, жизнь начала налаживаться, но тут в юго-западных землях появился Лжедмитрий – и вспыхнула Смута, поставившая Россию на грань гибели.
В начальный момент Смуты XVII века мы видим все элементы социальной аномии.
Богатеи пытаются использовать голод к своей выгоде, обескровливают хлебный рынок и начинают спекуляцию. Крестьяне отказываются засевать пашню сверх того, что им нужно для пропитания, а затем и вовсе уходят в бега. Господа отказываются кормить холопов, холопы начинают разбойничать, перехватывать подводы с хлебом и обрекают тем самым на голодную смерть тех, кто этот хлеб ждет.
Борис Годунов, приложивший большие, но малоудачные усилия для того, чтобы разрастание аномии остановить, по сути, сдается – сперва разрешает крестьянам уходить от господ, ослабляя социальные связи, затем опять запрещает – еще больше озлобляя народ. Распускает голодных холопов, чем только подливает масло в огонь. Наконец сам царь, бывший и в политическом и в мистическом смысле центральной фигурой социального порядка Руси, морально и психологически ломается – перестает покидать дворец, принимать жалобы и прошения, а когда челобитчики обращаются к нему – их разгоняют палками.
Вместо прежней щедрости и попыток справиться с голодом, Борис проявляет скупость, лично каждый вечер проверяет – хорошо ли заперты кладовые. Его ум начинают опутывать страхи, твердо зная, что царевич Димитрий, за которого выдает себя Самозванец, мертв, – все же начинает в этом сомневаться. И без того склонный к суевериям, Борис большую часть времени начинает проводить со знахарями, чернокнижниками и ведуньями, пытаясь узнать будущее и как-то обмануть судьбу, поскольку уверен, что для него «в будущей жизни нет блаженства». Личная и историческая драма Годунова – это, помимо прочего, драма самоуничтожения.
Были, разумеется, и противоположные примеры, тех, кто самоотверженностью и благочестием спасал человеческие жизни и сохранял целостность социальной ткани, как помещица Иулиания Осорьина, прославленная как Святая Праведная Иулиания Лазаревская. Ее биография, составленная сыном Каллистратом, – один из самых пронзительных текстов в старой русской литературе, дающий яркую картины борьбы человека стремящегося жить по закону Божию с голодом.
«В то же время случился голод сильный по всей Русской Земле – такой, что многие от нужды ели скверных животных и человеческую плоть, и неисчислимое множество народа от голода вымерло. И в дому блаженной крайне сильное оскудение пищи было и всяких припасов, ибо не проросло из земли всеяннное жито ее. Кони же и скот ее погибли.
Она же умоляла детей своих и слуг отнюдь не посягать ни на что чужое и воровству не предаваться, но какая еще и оставалась скотина, и одежда, и посуда, всю распродала за хлеб и тем челядь свою кормила и милостыню достаточную просящим подавала. Даже и в нищете своей не оставила она обычая подавать милостыню, и не единого нищего из приходящих не отпустила с пустыми руками в дорогу.
Когда же достигла она крайней нищеты, так что ни единого зерна не осталось в дому ее, но и тогда не смутилась она, но все упование на Бога возложила...
И еще большая скудость умножилась в дому ее. Тогда она созвала слуг своих и сказала им: «Этот глад обступает нас, видите сами. Так что если кто из вас хочет оставаться со мною, терпите, а кто не может, да ступает себе на свободу и не изнуряет себя меня ради». Одни же, по-доброму рассудив, обещались с нею терпеть, а иные ушли. Она же с благодарением и молитвою отпустила их, не имея гнева на них нисколько.
И повелела оставшимся слугам собирать траву, называемую лебедой, и кору древесную и приготовлять из этого хлеб. И тем сама питалась и детей своих и слуг кормила. И молитвою был хлеб ее сладок. И никто в дому ее не изнемог от голода. Тем хлебом и нищих питала и, не накормив, нищего из дома не отпускала. А в то время без числа нищих было.
И говорили им соседи ее: «Чего ради в Иулианин дом входите? Она и сама гладом измирает». А нищие отвечали им: «Многие села обошли и чистые хлебы принимали, а так всладость не наедались, как сладок хлеб у вдовы сей». Многие ведь и имени ее не знали. Соседи же ее, богатые хлебом, посылали в дом ее просить хлеба, испытывая, и также свидетельствовали, как хлеб ее весьма сладок. И тому удивлялись, говоря меж собою: «Горазды слуги ее печь хлебы». А не разумели, что молитвою хлеб ее сладок.
Могла бы она умолить Бога, дабы и не оскудел дом ее, но не противилась провидению Божию, терпя благодарно, ведая, что терпением обретается Царство Небесное. Претерпев же в такой нищете два года, не опечалилась, не смутилась, не пороптала и не согрешила устами своими в безумии на Бога, и не изнемогла от нищеты, но более прежнего была весела».
Характерно то, что этот подвиг Иулиании Осорьиной совершался в Нижегородской земле, то есть именно там, откуда в последующие годы выйдут общественные силы, которые сокрушат смуту.И это тоже, конечно, не случайно – если русский центр и север оскудевали под влиянием кризиса и разбегания населения, юго-запад превращался в горючий материал, то Поволжье, напротив, прирастало демографически, укреплялось хозяйственно.
Эффект расширения русских пределов и переселения постепенно укреплялся, и, в итоге, людям с Волги достало сил и средств, чтобы собрать ополчение и исцелить терзаемое Смутой русское государство.
Какой вывод можно сделать из этой истории холода и голода?
Будем надеяться, что оптимистический. Сами по себе мороз среди лета и даже неурожай не могут столкнуть общество в социальную катастрофу. Понадобилось длительное суммирование неблагоприятных социальных и экономических факторов, чтобы нанести обществу по-настоящему сокрушительный удар.
В условиях реальной стабильности и, вроде бы, возобновляющегося экономического роста общественная ткань достаточно прочна, чтобы выдержать «переохлаждение».
Хотя на социальной психологии жителей попавших в полосу холодов столиц это может сказаться, и в самом деле, не лучшем образом. Люди измотаны и устали, и так как погода не позволяет отдохнуть по-человечески, это начнет приводить к психологическим срывам. Не столько сейчас, впрочем, сколько зимой-весной будущего года. И к этой повышенной социальной нервозности нам следует быть готовыми.
Что же до урожая, «постсанкционный» аграрный подъем создает для нашей страны дополнительную прочность в сфере продовольственной безопасности. Теперь уже всем, кажется, ясно – насколько разумным было введение контрсанкций, приведшее к настоящему продовольственному ренессансу России и освободившему нас от зависимости от продовольственного импорта.
Впрочем, для того, чтобы быть по настоящему устойчивой, старая Россия систематически вела все XVII-XVIII века борьбу за Дикое Поле, постепенно превращая его в Новороссию. Россия нуждалось и нуждается в районах, где земледелие бывает хотя бы чуть менее рискованным. То, что на рубеже XX-XXI веков эти достижения были утрачены – неиллюзорная геополитическая катастрофа для нашей страны.
Чтение статьи займет: 8 мин.Лето – период отпусков, полуденного зноя, фруктового изобилия, мороженного и прохладительных напитков. Время маек, шорт, мини-юбок и пляжных бикини. Только в середине второго десятилетия XIX века лета не было. Лютые зимы сменялись заснеженными веснами и переходили в снежно-холодные «летние» месяцы. Три года без лета, три года без урожая, три года без надежды… Три года, навсегда изменившие человечество.
Семьи ирландцев пытаются спастись от наводнения
Все началось в 1812 году – «включились» два вулкана, Ла Суфриер (о.Сент-Винсент, Подветренные острова) и Аву (о.Сангир, Индонезия). Вулканическую эстафету продолжил в 1813 году Суваноседжима (о.Токара, Япония) и, в 1814 году, Майон (о.Лусон, Филиппины). По оценкам ученых, активность четырех вулканов уменьшила среднегодовую температуру на планете на 0,5-0,7 о С и нанесла серьезный, хотя и локальный (в регионе своего расположения) урон населению. Однако окончательной причиной мини-версии ледникового периода 1816-1818 годов стал индонезийский Тамбора.
Извержение вулкана Тамбора 1815 год
10 апреля 1815 года на острове Сумбава (Индонезия) начал извергаться вулкан Тамбора – за несколько часов остров площадью 15 448 км 2 был полностью покрыт слоем вулканического пепла полутораметровой толщины. В атмосферу Земли вулканом было выброшено не менее 100 км 3 пепла. Активность Тамбора (7 баллов из максимальных 8-ми по вулканическому индексу взрывоопасности) привела к уменьшению среднегодовой температуры еще на 1-1,5 о С – пепел поднялся в верхний слой атмосферы и принялся отражать солнечные лучи, действуя подобно плотной серой портьере на окне в солнечный день. Современные ученые называют извержение индонезийского стратовулкана Тамбора самым крупным за последние 2000 лет.
Однако высокая вулканическая активность – это еще не все. «Масла в огонь» добавила наша звезда – Солнце. Годы интенсивного насыщения атмосферы Земли вулканическим пеплом совпали с периодом минимальной солнечной активности (минимумом Дальтона), начавшемся примерно в 1796 году и окончившимся в 1820-м. В начале 19-го века на нашу планету поступало меньше солнечной энергии, чем ранее или позже. Недостаток солнечного тепла снизил среднегодовую температуру на поверхности Земли еще на 1-1,5 о С.
Среднегодовые температуры в 1816-1818 годах (по материалам сайта cru.uea.ac.uk)
Из-за малого количества тепловой энергии Солнца воды морей и океанов остыли примерно на 2 о С, что полностью изменило привычный круговорот воды в природе и розу ветров на континентах Северного полушария. Также, по свидетельствам английских капитанов, у восточного побережья Гренландии появилось множество ледяных торосов, чего ранее никогда не было. Напрашивается вывод – в 1816 году (возможно даже раньше – в середине 1815-го) произошло отклонение теплого океанского течения Гольфстрим, обогревающего Европу.
Активные вулканы, слабоактивное Солнце, а также охлаждение океанских и морских вод снизили температуру каждого месяца, каждого дня в 1816 году на 2,5-3 о С. Казалось бы – ерунда, какие-то три градуса. Но в промышленно неразвитом человеческом обществе эти три «холодных» градуса вызвали ужасающую катастрофу глобального масштаба.
Наводнение в предместьях Парижа
Европа . В 1816-м и двух последующих годах европейские страны, еще не оправившиеся после наполеоновских войн, стали худшим местом на Земле – на них обрушились холод, голод, эпидемии и острая нехватка топлива. Два года урожая не было вообще. В Англии, Германии и Франции, лихорадочно скупавших зерно по всему миру (главным образом – у Российской Империи), один за другим проходили голодные бунты. Толпы французов, немцев и англичан взламывали склады с зерном и выносили все запасы. Цены на зерно взлетели десятикратно. На фоне постоянных бунтов, массовых поджогов и грабежей власти Швейцарии ввели чрезвычайное положение и комендантский час в стране.
Летние месяцы вместо тепла принесли ураганы, бесконечные дожди и снежные метели. Крупные реки Австрии и Германии вышли из берегов и затопили значительные площади. Вспыхнула эпидемия тифа. За три года без лета только в Ирландии погибло свыше 100 тысяч человек. Стремление выжить – единственное, что двигало населением Западной Европы в 1816-1818 годы. Десятками тысяч граждане Англии, Ирландии, Шотландии, Франции и Голландии продавали имущество за бесценок, бросали все не распроданное и бежали за океан на американский континент.
Фермер на поле с погибшей кукурузой в американском штате Вермонт
Северная Америка . В марте 1816-го зима не закончилась, сыпал снег и стояли морозы. В апреле-мае Америку накрыли бесконечные дожди с градом, а в июне-июле – заморозки. Урожай кукурузы в северных штатах США безнадежно погиб, попытки вырастить хоть какие-нибудь зерновые в Канаде оказались бесплодными. Газеты наперебой обещали голод, фермеры массово забивали скот. Канадские власти добровольно открыли зерновые склады для населения. Тысячи жителей американских северных земель потянулись на юг – к примеру, штат Вермонт практически обезлюдел.
Китай . Провинции страны, в особенности Юньнань, Хэйлунцзян, Аньхой и Цзянси, оказались под влиянием могучего циклона. Бесконечные дожди шли несколько недель подряд, а летними ночами рисовые поля сковывал мороз. Три года подряд каждое лето в Китае было совсем не летним – дожди и морозы, снег и град. В северных провинциях от голода и холода погибли буйволы. Страну, неспособную выращивать рис из-за внезапного сурового климата и наводнений в долине реки Янцзы, охватил голод.
Голод в провинциях китайской Империи Цин
Индия (в начале XIX века – колония Великобритании (Ост-Индская компания)). Территория страны, для которой летом обычны муссоны (ветра, дующие с океана) и проливные дожди, оказалась под влиянием жесточайшей засухи – муссонов не было. Три года подряд засуха в конце лета сменялась многонедельными ливнями. Резкая смена климата способствовала мутации холерного вибриона – в Бенгалии началась жесточайшая эпидемия холеры, охватившая половину Индии и быстро перемещавшаяся на север.
Россия (Российская Империя). Три разорительных и тяжелейших года для стран Европы, Северной Америки и Азии на территории России прошли удивительно мягко – ни власти, ни население страны попросту ничего не заметили. Даже наоборот, все три года – 1816-й, 1817-й и 1818-й – лето в России прошло гораздо лучше, чем в иные годы. Теплая, умеренно сухая погода способствовала хорошим урожаям зерновых, наперебой закупаемым бедствующими государствами Европы и Северной Америки. Похолодание европейских морей наряду с возможной переменой направления течения Гольфстрим только улучшило климатические условия в России.
Император Николай Первый останавливает холерный бунт в Москве
Однако отголосок событий трех лет без лета все же коснулся России. В 1830-1831 годах по Российской Империи прокатились две волны эпидемии холеры, новый вид которой возник в 1816-м – в индийской Бенгалии. В Россию вернулись экспедиционные войска, несколько лет участвовавшие в азиатских войнах с персами и турками. Вместе с ними пришла холера, от которой за два года скончались (официальные данные) 197 069 граждан Российской Империи, а всего заболело 466 457 людей.
Три года без лета и события, развивавшиеся в этот период, оказали влияние на многие поколения землян, включая вас, читатели блога свагор.ком. Смотрите сами.
Дракула и Франкенштейн . Отдых на Женевском озере (Швейцария) в мае-июне 1816-го компании друзей, среди которых были Джордж Гордон лорд Байрон и Мэри Шелли, был полностью испорчен мрачной погодой и постоянным дождем. Из-за непогоды друзья были вынуждены проводить вечера в каминном зале виллы Диодати, снятой на время отдыха лордом Байроном.
Экранизация «Франкенштейна» Мэри Шелли
Они развлекались чтением вслух историй о привидениях (книга называлась «Фантасмагорина или Истории о привидениях, фантомах, духах и проч.»). Также обсуждались эксперименты поэта Эразма Дарвина, по слухам исследовавшего в 18-м веке действие слабого электрического тока на органы мертвого человеческого тела. Байрон предложил каждому написать небольшой рассказ на сверхъестественную тему – все равно делать было нечего. Именно тогда к Мэри Шелли пришла идея романа о докторе Франкенштейне – позже она призналась, что сюжет приснился ей после одного из вечеров на вилле Диодати.
Лорд Байрон рассказал короткий «сверхъестественный» рассказ об Августе Дарвелле, питавшемся кровью возлюбленных им женщин. Доктор Джон Полидори, нанятый Бароном для ухода за его здоровьем, внимательно запомнил сюжет вампирского рассказа. Позже, когда Байрон уволил Полидори, тот написал короткую повесть о лорде Рутвене, назвав ее «Вампир». Полидори обманул английских издателей – заявил, что вампирская повесть написана Байроном и сам лорд попросил его привезти рукопись в Англию для публикации. Выход повести в 1819 году стала предметом тяжбы между Байроном, отрицавшим авторство «Вампира» и Полидори, утверждавшим обратное. Так или иначе, именно зимнее лето 1816 года стало причиной всех последующих .
Джон Смит-младший
Мормоны . В 1816-м Джону Смиту-младшему было 11 лет. Из-за летних заморозков и угрозы голода его семья в 1817 году вынужденно покинула ферму в штате Вермонт и обосновалась в городке Пальмира, расположенном на западе штата Нью-Йорк. Поскольку этот регион был крайне популярен у разного рода проповедников (мягкий климат, изобилие паствы и пожертвований), юный Джон Смит полностью погрузился в изучение религии и околорелигиозных обрядов. Спустя годы, в возрасте 24-х лет Смит опубликовал Книгу Мормона, позже основав религиозную секту мормонов в штате Иллинойс.
Удобрение суперфосфат . Дармштадский сын аптекаря Юстус фон Либих пережил три голодных года без лета, когда ему было 13-16 лет. В юности он интересовался петардами и активно экспериментировал с «гремучей» ртутью (фульминат ртути), а с 1831 года, помня о суровых годах «вулканической зимы», занялся глубокими исследованиями органической химии. Фон Либих разработал суперфосфатные удобрения, значительно увеличивающие урожайность зерновых. Кстати, когда индийская холера попала в Европу, случилось это в 50-х годах XIX века, именно Юстус фон Либих разработал первое эффективное лекарство от этого заболевания (название препарата — Fleischinfusum).
Английский флот атакует китайские военные корабли
Опиумные войны . Три года без лета серьезно ударили по китайским фермерам в южных провинциях страны, традиционно выращивающим рис. Под угрозой голода, фермеры южного Китая решили выращивать опиумный мак, поскольку он был неприхотлив и гарантировано приносил доход. Хотя императоры династии Цин категорически запрещали возделывать опиумный мак, фермеры игнорировали данный запрет (подкупали чиновников). К 1820 году число опиумных наркоманов в Китае возросло с прежних двух миллионов до семи миллионов человек и император Даогуан запретил импорт опиума в Китай, контрабандно поставляемый в обмен на серебро из колоний Великобритании и США. В ответ Англия, Франция и США начали войну в Китае, целью которой был неограниченный импорт опия в Империю Цин.
Велосипед-дрезина Карла фон Дреза
Велосипед . Наблюдая сложную ситуацию с овсом для лошадей, сложившуюся в 1816 году, немецкий изобретатель Карл фон Дрез решил построить новый вид транспорта. В 1817-м он создал первый прототип современных велосипедов и мотоциклов – два колеса, рама с сиденьем и Т-образный руль. Правда, педалей у велосипеда фон Дреза не было – седоку предлагалось отталкиваться от земли и притормаживать на поворотах ногами. Карл фон Дрез наиболее известен, как изобретатель железнодорожной дрезины, названной в честь него.
Болдинская осень А.С. Пушкина . Три осенних месяца 1830 года Александр Сергеевич провел в деревне Болдино не по своей воле – из-за холерного карантина, установленного в Москве властями. Именно вибриону холеры, мутировавшему во время необычной засухи, резко сменившейся непрерывными осенними дождями и вызвавшими разлив реки Ганг, а спустя 14 лет занесенному в Российскую Империю, потомки «обязаны» появлению ярчайших произведений Пушкина – «Евгений Онегин», «Сказка о попе и его работнике Балде» и др.
Такова история трех лет без лета, произошедших в начале XIX века и вызванных рядом факторов, включая извержение стратовулкана Тамбора. Остается напомнить вам, что семибалльный Тамбора – далеко не самая значимая вулканическая проблема землян. Имеются, к сожалению, куда более опасные вулканические объекты на Земле – .
В О холодном лете 1601, закончившемся Голодом и Смутой и о том, почему повторение нам не грозит
В связи с чудовищной погодой, июньским снегом и полным отсутствием лета, не одному мне вспоминается 1601 год, когда летние заморозки привели к голоду, который, в свою очередь, вызвал великую Смуту. Не получится ли и сейчас чего такого, что-то боязно.
По сему случаю я написал очерк событий того голода, показывающий, что там было специфическое сцепление социальных обстоятельств, без которого холодное лето никакого голода бы не вызвало.
Почитайте - там масса интересного. Особенно про мою любимую Иулианию Лазаревскую.
Все лето 1601 года шли проливные дожди, уничтожившие урожай, а затем в июле «пришел великий мраз и позябло всякое жито и всякий овощ и бысть глад велик», Москва-река была покрыта льдом. В августе опять зарядили дожди, а в сентябре выпал снег и «погиб всяк труд дел человеческих и в полях и в садах и в дубравах всяк плод земной».
Начался страшный трехлетний голод, бедняки ели кошек, собак, мышей. «Лист липовый, кора березова, полынь да лебеда – крестьянская еда» – говорили в народе. Вскоре к голоду добавилась страшная эпидемия холеры, и, в совокупности, они унесли в одной Москве 120 тысяч жизней, а всего «вымерла треть царства Московского».
С 1603 года голод пошел на убыль, но неоднократно складывалась ситуация, когда «на Москве среди лета выпал снег великий и мороз был, в санях ездили»...
Климатическая ситуация XIV–XVIII веков в Европе обозначается учеными как «малый ледниковый период» (особенно сильный климатический поворот пришелся как раз на конец XVI – начало XVII в.).
Понижение температуры доходило до того, что зимой замерзали проливы Босфор и Дарданеллы, соединяющие Черное море со Средиземным. Именно из-за наступления льдов в Атлантике «закрылась» некогда открытая викингами Америка. Голодовки и эпидемии в эту эпоху – повсеместное явление...
Однако действительно ли в социальной катастрофе и коллапсе общества была виновата только жестокая непогода?
В этом позволительно усомниться. В исследовании С. И. Бараша «История неурожаев и непогоды в Европе» представлена климатическая летопись Запада и Востока Европы практически за два тысячелетия, вплоть до 1600 года.
Данные этого исследования не дают никаких оснований, чтобы считать холода 1601 года финальным ударом длительного цикла заморозков и непогоды, сопоставимых с «малым ледниковым периодом». Если в Западной Европе вся вторая половина XVI века – это и в самом деле чередование чрезвычайно суровых зим и дождливого холодного лета, то для Востока Европы характерно чередование «ледниковых» годов (1562–1568) и периодов, когда врагом крестьянина были не мороз и дождь, а засуха (1582–1598). Мало того, год 1599-й был исключительно урожайным, хотя на смену ему пришел холодный, влажный и неустойчивый 1600 год.
Но сама по себе такая короткая серия плохих лет не могла, конечно, привести к столь масштабной катастрофе. Дело было не в климате, а в социальном кризисе России второй половины XVI века, на что обратил внимание в своей «Истории России» С. А. Нефедов.
Составляющими этого кризиса были неудачная Ливонская война, разорительное крымско-татарское нашествие 1571 года и сожжение Москвы, фактическая гражданская война, в которую выливались мероприятия Опричнины, – и связанное с этими войнами значительное увеличение податей, вызвавшее повальное бегство крестьян с помещичьих земель (часть крестьян вывозились в поместья опричников, часть уходила на монастырские земли).
Это, в свою очередь, вызвало меры правительства по закрепощению тех, кто не сбежал, и резкое увеличение экономического давления на них со стороны правящих классов.
Нефедов предполагает, что в 1567–1572 году Россия была накрыта экосоциальной катастрофой – голод, мор, нашествия, смуты, разбегание населения. Именно последствия этой катастрофы и аукнулись в начале XVII века.
Позволю предположить, что на все эти катастрофические факторы наложился еще один – Россия, парадоксальным образом, расплатилась за свои великие достижения.
Завоевание Казани и Астрахани, обустройство засечных черт по границам Степи, привело к расширению ареала обитания русского народа и сорвало с мест значительное количество населения, которое самовольно переселялось на новообретенные Поволжские окраины и границу Дикого Поля.
Переселенцы переставали обрабатывать землю по старому адресу, так что в Московском уезде обрабатывались лишь 7% помещичьей пашни, в Коломенском 25%. А по новому адресу они еще не были включены в податную систему, не работали на помещиков, а в значительном числе пополняли состав казачества и других категорий вольных людей.
Унося ноги от взвинченных податей, крестьяне ослабляли дворянское ополчение, бывшее в XV–XVI веках основной опорой правительства, тем самым подготовляя относительную военную слабость правительственного центра в годы Смуты.
Малый ледниковый период стал для Европы и России временем испытаний. Он показал, что даже незначительное изменение температуры может привести к необратимым последствиям и кардинально изменить жизнь.Почему он наступил?
О причинах Малого ледникового периода ученые спорят до сих пор. Одно время считалось, что во всем виноват Гольфстрим - главный «поставщик тепла» в Европу. Замедление течения действительно стало одной из причин похолодания, но только одной «из».
Согласно исследованию ещё 1976 года, которое опубликовал Джонн Эдди, во время Малого ледникового периода наблюдалась пониженная солнечная активность. Также ученые (в частности, Томас Кроули) связывают резкое похолодание, начавшееся в XIV веке, с, напротив, повышенной активностью вулканов. Массовые извержения выбрасывают в атмосферу аэрозоли, на которых рассеивается солнечный свет. Это может приводить к глобальному затемнению и похолоданию.
Важным фактором, который превратил Малый ледниковый период в катаклизм глобального значения стало то, что процессы, которые начались с его началом (снижение сельскохозяйстве нной активности, рост площади лесов) привел к тому, что диоксид углерода, содержащийся в атмосфере, стал поглощаться биосферой. Этот процесс также способствовал снижению температуры. Если говорить совсем простыми словами, чем больше леса, тем холоднее.
Последствия европейского масштаба
Самые глобальные изменения Малый ледниковый период внес в жизнь Европы. С 1315 по 1317 годы из-за Великого голода в Европе вымерла почти четверть населения. В период с 1371 по 1791 годы в одной только Франции было 111 голодных лет.
Малый ледниковый период изменил рынок Европы. Англия и Шотландия больше не могли конкурировать с Францией на рынке вина. Виноградарство в северной Германии, Англии и Шотландии прекратилось. Заморозки затронули даже северную Италию, о чем писали и Данте, и Петрарка.
Малый ледниковый период также стал пердвестником чумы, которую в Европе окрестили «черной смертью». Это было связано с массовой миграцией крыс, которые ради выживания стали селиться ближе к людям.
Голод
Территория современной России также серьезно пострадала от резкого изменения климата, хотя Малый ледниковый период затронул русские земли несколько позже, чем Европу. Самым тяжелым временем стал XVI век.
За одно столетие цены на зерно в России выросли примерно в восемь раз - от трех-четырех копеек за четверть ржи до 27-29 копеек.
Тяжелыми для России были годы 1548-1550, 1555-1556, 1558, 1560 -1561, катастрофическим и 1570-71. Сложным был длинный период 1587-1591 годы. Что характерно, эти же годы отмечаются, как этапы экономического кризиса России XVI века, вызвавшие самые большие демографические потери.
Последствия Малого ледникового периода нашли отражение в летописях. 1549 год - «хлеб был дорог на Двине … и людей с голоду мерло много,в одну клали яму по 200 и 300 человек». 1556 год - Холмогоры «хлеб не дошел, в осень купили на Двине четверть за 22 алтына», «по 2 годы был голод на Устюзе, пихту ели и траву, и стерво. И многие люди мерли». 1560/61 годы - «был глад велик в Можайске и на Волоке и во иных во многих городах. Многа множества разыдеся людей из Можайска и из Волока на Рязань и в Мещеру и в понизовы города в Нижний Новгород».
Историки отмечают, что неблагоприятные изменения начали наступать с севера. В 1500-1550 годах на 12-17 % снижается население на Северо-Западе, в 1550-е годы сильно страдает Новгородская Земля. В первой половине 1560-ых годов годов запустение охватывает западные уезды (Можайск, Волоколамск). К 1570-ым годам кризис охватывает центральные и восточные области.
Убыль населения по платежным записям 1570-80-ых годов составила вокруг Новгорода 76,7%, вокруг Москвы 57,4%. Цифры запустения только за два года катастрофических года достигали в Коломне 96%, в Муроме 83:%, во многих местах было заброшено до 80% земель.
Чума
Сильнейший неурожай 1570 года описал иностранный опричник Генрих Штаден: «Был тогда великий голод; из-за кусочка хлеба человек убивал человека. А у великого князя по дворам в его подклетных селах, доставлявших содержание дворцу, стояло много тысяч скирд необмолоченного хлеба в снопах. Но он не хотел продавать его своим подданным, и много тысяч людей умерло в стране от голода, а собаки пожирали».
Вслед за неурожаем, в 1571 году последовала эпидемия чумы. Тот же Штаден писал: «К тому же всемогущий бог наслал еще великий мор. Дом или двор, куда заглядывала чума, тотчас же заколачивался и всякого, кто в нем умирал, в нем же и хоронили; многие умирали от голода в своих собственных домах или дворах. И все города в государстве, все монастыри, посады и деревни, все проселки и большие дороги были заняты заставами, чтобы ни один не мог пройти к другому.
Чума усиливалась, а потому в поле вокруг Москвы были вырыты большие ямы, и трупы сбрасывались туда без гробов по 200, по 300, 400, 500 штук в одну кучу. В Московском государстве по большим дорогам были построены особые церкви; в них ежедневно молились, чтобы господь смилостивился и отвратил от них чуму».
Миграция населения и рост казачества
В 1588 году в России побывал ученый англичанин Джильс Флетчер. В своей книге «Проезжая по Московии» он писал: «Так по дороге к Москве, между Вологдой и Ярославлем встречается, по крайней мере, до пятидесяти деревень, иные в полмили, другие в целую милю длины, совершенно оставленные, так что в них нет ни одного жителя».
Англичанин объясняет это запустение опричниной, однако в отношении Вологды и Ярославля это обьяснение не может быть верным, поскольку это были богатые опричные области. Вывод напрашивается сам собой: опустение этих земель было вызвано неурожаями.
От голода и неурожаев люди бежали на юг и миграция эта носила массовый характер. Именно в тот период времени огромный приток русских и «королевских» невольников зафиксировали крымские рынки. Схожие процессы происходили и в Речи Посполитой: и там был отток населения на юг и рост казачьих общин.
Также голодавшие бежали в Заволжье на Нижнюю Волгу, на Яик и Дон - там казацкое население начало быстро расти после 1570 года
Отток населения из центральных регионов вызвал участившиеся набеги крымцев на Москву. Войска Девлет Герея несколько раз осаждали Москву, в 1571 году учинив в городе сильнейший пожар, который практически уничтожил город. Только победа в 1572 году в Битве при Молодях спасла Россию от порабощения.
Великий голод, начавшийся в 1601 году, был спровоцирован серьезными климатическими отклонениями. Лето 1601 г. было холодным и сырым, дожди не прекращались в течение 10--12 недель. Хлеба на полях не созрели. Из-за нужды и голода крестьяне начали уборку незрелого хлеба, а в сентябре начались морозы. В некоторых местах заморозки отмечались еще раньше - в конце июля и середине августа. (Корецкий В.И. Формирование крепостного права. С. 118--121.) С наступлением холодов дожди сменились обильными снегопадами. Крестьянские поля и огороды покрыли глубокие снежные сугробы. С октября морозы и снежные метели усилились. Замерз Днепр в среднем течении и верховьях, "и ездили по нем яко середь зимы". В стужу земледельцы раскладывали костры на полях, разгребали сугробы снега и пытались спасти остатки урожая. (ПСРЛ. Т. 32. С. 188.)
После суровой зимы наступила теплая весна 1602 г. Озимые хлеба там, где поля были засеяны старыми семенами, дали всходы. Но в середине весны, как записал летописец из Южной Белоруссии, грянул "великий, страшный мороз" и побил хлеб и прочие посадки "на цвету". (ПСРЛ. Т. 32. С. 188.) Потеряв озимые, жители деревни пытались заново засеять поля, используя "зяблую рожь", спасенную из-под снега. Однако, новые посевы не взошли - вместо ржи "родилося былие: хто сеял сто мер жита, и он собрал едину меру...". (Цит. по: Корецкий В.И. Формирование крепостного права... С. 126)
Весной 1603 г. зелень на полях не погибла. Лето выдалось сухое и жаркое. Год был благоприятным для сельскохозяйственных работ. Но крестьяне давно израсходовали запасы хлеба. У них не было семян, им нечего было есть.
Судя по записям очевидцев того времени, Я. Маржарет и К. Буссова, владевших поместьями в центральных уездах и осведомленных насчет хлебной торговли, цены на хлеб возросли в 25 раз. (Маржарет Я. Записки. С. 188; Буссов К. Московская хроника. С. 97.) Не только малоимущие, но и средние слои населения не могли покупать такой дорогой хлеб. Исчерпав запасы продовольствия, голодающие принялись за кошек и собак, а затем стали есть траву, липовую кору. Не редкими бывали даже случаи каннибализма. Голодная смерть косила население по всей стране. Трупы валялись по дорогам. В городах их едва успевали вывозить в поле, где закапывали в большие ямы. (И. Масса "Краткое известие о Московии в нач. XVII в.", М., 1937.)
Некоторые современники пытались определить общее число жертв "великого голода" в России. Но даже правительство не имело точных данных о количестве умерших по всей стране. "Счисление" умерших систематически проводилось лишь в пределах столицы. Специально выделенные команды ежедневно подбирали трупы на улицах и хоронили в огромных братских могилах. Царь Борис велел обряжать мертвецов в казенные саваны, и, по-видимому, приказные вели счет холсту, отпущенному из казны. "И за два лета и четыре месяца, - записал Авраамий Палицын, - счисляющие по повелению цареву погребоша в трех скудельницах 127 000, толико во единой Москве". Близкую цифру - 120 тыс. - сообщает и Яков Маржарет. (Сказание Авраамия Палицына. С. 106; ПСРЛ. Т. 14. С. 55; Маржарет Я. Записки. С. 188).
Царь Борис Годунов старался помочь преодолеть голод щедрой раздачей денег и хлеба бедным, но это только усугубило бедствие, потому что, узнав про милость государя, толпы народа хлынули со всех сторон в Москву; сюда шли и те, которые смогли бы прокормиться на местах. Нужда в столице еще больше усилилась, и Борис решил прекратить эту раздачу. В стране царила спекуляция. Борис издал строгий приказ, адресованный землевладельцам, о продаже хлеба за полцены. Как писал Конрад Буссов, царь Борис воззвал к "князьям, боярам и монастырям, чтобы они приняли близко к сердцу народное бедствие, выставили свои запасы зерна и продали их несколько дешевле, чем тогда запрашивали...". Царские посыльные отправились во все концы страны, чтобы отписать в казну старый хлеб, хранившийся на полях в скирдах. Конфискованный хлеб отправляли в казенные житницы. Чтобы предотвратить массовую гибель бедноты, Годунов приказал "во всех городах открыть царские житницы и ежедневно продавать тысячи кадей за полцены". (Петрей П. История о великом княжестве Московском. М., 1867. С. 193; Буссов К. Московская хроника. С. 98.)
Долгожданный урожай (1604) положил конец голоду, но его последствия оказались чрезвычайно разрушительными для всей нации. Голод ожесточил население городов и деревень. Страшные разбои стали обычным явлением. Разбойничьи шайки составлялись преимущественно из холопов, отпущенных своими господами во время голода. (Владимир Богуславский "Славянская энциклопедия. XVII век". М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.) В такой обстановке в 1602-1603 гг. в России произошли вооруженные народные выступления.